Гайда Лагздынь
П О Э З И Я

Виденье старины глубокой Тропиночка Сколько в мире чудесного света 
Песня любви Смотрит осень Душа младенца - божий мотылек 
Пахнет глушь... Речки наши солнечные  

 

 ВИДЕНЬЕ СТАРИНЫ ГЛУБОКОЙ

Лишь только ночь земли коснется,
Лишь расплетет туман узор,
Роса жемчужная проснется
И устремит к вселенной взор,
Лишь толькоо снег звезды далекой 
Польется с шепотом ключа, 
Лишь колокольчик синеокий 
Замрет у спящего ручья,
Курган откроется двуглавый. 
Вбирая лунные лучи, 
Блеснут кольчуга, шлем, забрала 
И богатырские мечи. 
Дружина встанет из кургана, 
В пустых глазницах блеск очей, 
Горят кровавым цветом раны. 
Лампад огонь! И жар свечей!
Ты слышишь? Реквием былинный.
Ты видишь? Витязь на коне.
То — русский князь, краса дружины. 
Знамена вражьи на земле. 
Заря бледна. И саван белый 
Прикрыл задымленный курган.
Дружина где? Где витязь смелый?
Ползет лишь призрачный туман.

1987

 В начало 
 ТРОПИНОЧКА

Ой, ты, тропочка, тропиночка моя!
Поверни, тропинка, в милые края. 
Где роса лежит на скошенных лугах, 
Где ночует солнце рыжее в стогах, 
Где раздолье, да приволье вдалеке. 
Где девчоночка с колечком на pyке.

 
 В начало 
 * * *

Сколько в мире чудесного света?!
Мы во власти любви и влеченья. 
А вокруг — горячее лето.
Шепот вслед — не имеет значенья, 
Позабыты законы иные,
Только мы, только мы во вселенной
Чувства наши совсем не земные.
Души наши нетленны, нетленны.

1988
 В начало 
  
ПЕСНЯ  ЛЮБВИ

В застенках Равенсбрука фашисты замучили и сожгли 92 тысячи человек. Пеплом фашисты удобряли поля. Эта песня посвящается женщинам, погибшим в застенках Равенсбрука.

Колокольчик взглянул синевой милых глаз, 
Над туманной рекой месяц бледный погас, 
Облака в вышине, словно кудри твои, 
Нет тебя на земле, только песня любви.

Шепчут что-то цветы, наклонясь над землей.
Тихо тает туман, как и я, весь седой, 
Заалел край земли, словно губы твои, 
Нет тебя на земле, только песня любви.

Из туманной дали снова утро встает, 
На лучах золотых по планете идет, 
Надо мной в синеве песню птица поет, 
Слышу голос я твой — значит память зовет!

На ладони держу я цветок полевой,
Видишь, снова пришел на свиданье с тобой.
В поле тысячи глаз, где, родная, твои?! 
Слышу шепот цветов... слышу голос земли...

Позови, позови, синевой милых глаз. 
Ты меня позови, мне так трудно сейчас. 
Сердце раненой птицей бьется в груди... 
Позови же меня, позови, позови... 


1980-1993

 
 В начало 
 СМОТРИТ ОСЕНЬ

Смотрит осень глазами туманными, 
Журавлей провожая на юг, 
Догорает в осиновом пламени 
Медью кованный солнечный круг.
Но пока не побита морозами, 
Позолота на каждом шагу. 
А рябина румяными гроздьями 
Полыхнет вдруг на белом снегу.

1980

 
 В начало 
 ДУША МЛАДЕНЦА — БОЖИЙ МОТЫЛЕК

Младенец умирал... Безвинное дитя...
Металась мать над колыбелью сына.
Молилась мать: — Не отнимай, мой бог!
Того, кого на свет земной явила!
Не отнимай же, боже!
Душу не бери.
Еще совсем невинного младенца!
Мою возьми, отдам! Ну, бог, возьми!
Возьми не часть,
А полностью все сердце!
Возьми же, боже,
Душу не его,
Возьми мою.
Я умоляю слезно.
Пускай живет мой сын в земном краю,
А я в безмолвном и далеком-звездном!
А коль берешь, возьми мою!
Не отделима я отныне. Знаю,
что там в твоем божественного миру
Молиться буду, за грехи сгорая!
Не покидай! Не оставляй, сынок!
Взгляни на солнце! На земные краски!
Рыдая, нянчила безжизненный комок,
Еще чуть теплый от любви и ласки.
Свершила грех. Не бросила дитя.
Ну как оставить одного младенца?!
И помолившись, жизнь душой любя,
Остановила мать свое больное сердце.
Душа младенца — божий мотылек.
Горят во храме поминально свечи.
Прижав к себе угасший огонек,
Летит душа для божьей судной встречи.

06.02.1999

 
 В начало 
 ПАХНЕТ ГЛУШЬ...

Пахнет глушь смолистыми кореньями,
Где-то тяжко ухает сова.
Лес наполнен мрачными виденьями,
что ни куст — причуды, терема.
У корней прогорклого осинника,
Положив на землю облака,
Бродит ночь пахучими низинами,
Словно ищет клады тайника.
На лугу, в траве густой, некошеной,
Где стоит багульника дурман,
Где пасутся одиноко лошади,
стелет ложе утренний туман.

1980

 
 В начало 
 РЕЧКИ НАШИ СОЛНЕЧНЫЕ

Посвящается девушка, погибшим в годы 
Великой Отечественной войны

Речки наши солнечные, русские,
Чистая студеная вода,
У истоков — медленные, грустные,
Вам знакома радость и беда.
Загрустила звездочка далекая,
Наклонился в поле колосок,
Девушка, по-русски синеокая,
Уронила руки на песок.
Ластится волна тревожно к берегу,
К прядкам окровавленных волос,
Умирая, ты России верила,
Обелиском встала на откос.
Речки наши, солнечные, русские,
Чистые, студеные мои,
Как девчонки, 
Что роняли русые
Головы на грудь родной земли.

1977-1978